Если кого-нибудь попросить «с ходу» назвать нескольких известных французов XVІІІ века, то, наверное, одним из названных имён будет Бомарше. Его пьесы «Севильский цирюльник» и «Безумный день, или Женитьба Фигаро» и сегодня не сходят со сцены театров, киноэкранов, телеэкранов, как благодаря таланту автора, так и – музыке Россини и Моцарта.

Пьер Огюстен Бомарше (Карон) прославился благодаря таланту драматурга, хотя литературная деятельность была лишь эпизодом его жизненного пути.

Значительно меньше он известен как влиятельный политик, убедивший короля Франции Людовика XVІ поддержать борьбу американцев за независимость в гражданской войне. Бомарше малоизвестен и как непревзойдённый часовой мастер, благодаря изобретению которого каждый из нас сегодня может пользоваться надёжными и точными механическими часами.

К середине XVІІІ столетия карманные часы были не столько прибором для измерения времени, сколько произведением ювелирного искусства. Часовой механизм был несовершенным, поэтому, обеспечив точность хода часов больше, чем полчаса в сутки, мастера начали уделять особое внимание их внешнему виду, в результате чего часы превращались в ценную игрушку.

Одним из тех, кто бился над решением проблемы повышения точности хода часов, был и девятнадцатилетний сын часового мастера Пьер Огюстен Карон, который с тринадцати лет работал подмастерьем у своего отца.

На протяжении двух лет молодой изобретатель отрабатывал новые и новые детали, и, в конце концов, после многочисленных проб и ошибок он создал спусковой часовой механизм, который улучшил точность хода часов на порядок по сравнению с существующими образцами.

Изобретённый подмастерьем часовщика анкерный спуск практически без изменений применяется в современных механизмах самых разнообразных механических часов.

23 июля 1753 года в мастерскую старшего Карона зашёл часовщик его величества, короля Людовика XV, господин Лепот. Ознакомившись с принципом действия часов младшего Карона, он был поражён, наговорил изобретателю массу комплиментов и пообещал всяческую поддержку.

Каково же было удивление и негодование Пьера Огюстена, когда в сентябре того же года в «Меркюр де Франс» он увидел статью о том, как господин Лепот представил королю Людовику XV свое новое изобретение – анкерный спуск.

Лепот оказался мошенником, присвоив себе достижение молодого Карона. Что мог сделать неизвестный подмастерье против могущественного и уважаемого человека, который дружил со всеми принцами Европы?

Силы были неравные, и начинать борьбу со стороны Карона казалось бессмыслицей, однако он ни минуты не колебался. Прочитав статью, Карон ответил Лепоту открытым письмом в той же «Меркюр де Франс», напечатанным в декабре 1753 года.

Началась борьба за право авторства, которую благодаря своей настойчивости и правоте с блеском выиграл изобретатель, что было подтверждено на заседании Академии наук 23 февраля 1754 года, которой Пьер Огюстен предоставил целую коробку со всеми деталями, которые на протяжении двух лет и привели, наконец, к уникальному изобретению. Понятно, что оппонент никаких доказательств относительно своего «авторства» предоставить не смог.

Получив широкую огласку, эта история дошла даже до Людовика XV и маркизы де Помпадур, которые заинтересовались молодым человеком, одержавшим победу над самим Лепотом.

Чтобы продемонстрировать свое мастерство, Пьер Огюстен изготовил для фаворитки короля часы, которые были вмонтированы в перстень и которые были всего немного более 11 мм в диаметре и менее 4 мм толщиной. Вдобавок подарок отставал от самых точных на то время настенных часов лишь на секунду в неделю!

Эта работа открыла Пьеру Огюстену доступ к королевскому двору, и вскоре ему был предоставлен титул королевского часовщика.

Кроме совершенного анкерного спуска Пьер Огюстен, который с юных лет неплохо играл на струнных инструментах, в 1759 году изобрёл для модной в то время арфы педали, благодаря которым звуки божественного инструмента зазвучали ещё чище.

Слава о нём как о замечательном арфисте быстро дошла до короля, и Пьер Огюстен стал учителем музыки принцесс – дочерей Людовика XV.

К сожалению, Пьеру Огюстену Карону, который с 1756 года стал Пьером Огюстом Бомарше, ещё не раз пришлось вставать на защиту не только права авторства, а и авторского права (Пьер Огюстен присоединил к своей фамилии немного изменённое название земельного участка, принадлежавшего его первой жене – Буа Марше – лес Марше).

Будучи уже признанным драматургом и страдая от постоянных нарушений авторских прав, он вместе с единомышленниками 23 декабря 1791 года подал в Законодательное собрание Петицию по поводу ущемления авторских прав. В ней в частности говорилось:

«Почти все писатели – люди бедные, но гордые, поскольку гениев без гордости не бывает, и гордость эта замечательный пример в деле общественного воспитания! Будучи, может быть, наименее талантливым, но одним из наиболее богатых среди них, я подумал, что мне следует позаботиться о них. Я решил взяться за то, что они сами считают ниже своего достоинства».

13 января 1792 года благодаря Бомарше был принят декрет о литературной деятельности, который запрещал переход в общественную собственность пьесы на протяжении жизни автора и гарантировал уплату автору доли от театральных сборов.

Бомарше не прекращал своей борьбы за усовершенствование законодательства до тех пор, пока положение об авторском праве не стало законом после его принятия Законодательным собранием 19 июля 1792 года.

Интересно, но через три десятка лет великий итальянский композитор Джоаккино Россини, автор оперы «Севильский цирюльник», воспользовался совершенством французского законодательства об авторском праве, у истоков которого стоял Бомарше: он отказался творить на родине и переехал во Францию, где придерживались справедливых выплат по авторскому праву и оставляли за автором право собственности на все его произведения на протяжении жизни, запрещая при этом кому-нибудь по собственному усмотрению их искажать.

Пьер Бомарше – человек универсальных способностей, который был талантливым почти во всём, – всю жизнь страдал от критики профессионалов в области искусства, политики, механики.

Тем не менее, из всего созданного французскими драматургами во второй половине XVІІІ века до наших дней дошли лишь два произведения – пьесы непрофессионала Бомарше.

И хочется верить, что Вы не удивитесь, а лишь улыбнётесь, услышав, как кто-то, бросив взгляд на часы, тихо напоёт «Фигаро здесь, Фигаро там...», отдавая уважение великому драматургу и изобретателю.

Литература:
1. Кастр Р. Бомарше / Пер. с фр. И.А. Сосфеновой. – М.: Мол. гвардия, 2003. – 428 с. – (Жизнь замечат. людей. Сер. биогр.)
2. Фраккароли А. Россини / Пер. с ит. И. Константиновой. – М.: Мол. гвардия, 1987. – 352 с. – (Жизнь замечат. людей. Сер. биогр.)

И.О. Микулёнок, доктор технических наук, профессор, КПИ им. Игоря Сикорского