На примере картин из собрания Одесского музея западного и восточного искусства

Немногие знают, что голландское искусство XVII века полно скрытых смыслов, тайн и загадок. Все эти тайны и загадки вовсе не были такими таинственными для человека того времени, но современный зритель далёк от истинного и глубокого понимания, казалось бы, очевидных сюжетов.

Будучи первой европейской капиталистической страной, Голландия активно развивала не только экономику, но и культуру. Голландские бюргеры ценили и знали толк в искусстве. Живопись была настолько популярна, что большинство домов украшалось картинами небольшого формата, отсюда и название «малые голландцы», а чуть ли не каждый пятый житель Голландии имел отношение к созданию картин. Целые семьи посвящали себя искусству, и каждому городу была присуща та или иная живописная манера и школа.

Ярким примером служит голландский натюрморт, ставший определённым аналогом иконы для протестантского быта. Проповедуя умеренность и выступая против пышности католической церкви, протестанты активно боролись с изображениями святых, считая, что человек сам способен достичь царства божьего.

Долгие годы иконоборчества дали возможность сложиться символическому натюрморту, в котором раскрывается не только красота и пышность стола, но также мир земной и мир небесный. Каждый предмет в натюрморте играет символическую и смысловую роль, а главной идеей служит противопоставление греховного праведному.

Согласно протестантской религиозной доктрине, за все соблазны придётся платить, и только истинная вера и набожность спасут душу и подарят ей бессмертие.

Прекрасным примером такого символического натюрморта служит работа Корнелиса де Хема из собрания Одесского музея западного и восточного искусства «Натюрморт с омаром».

Корнелис де Хем – сын известного мастера натюрморта Яна Девиса де Хема, специализировавшегося на цветочных и фруктовых натюрмортах, – был представителем утрехтской и антверпенской школ.

Как и его отец, Корнелис де Хем обращался к роскошным натюрмортам, к изображению дорогих и изысканных блюд. Но о чём говорит эта роскошь и что обозначают эти яства?

Некоторые предметы, изображённые на натюрморте, имеют несколько значений. В зависимости от того, что находится рядом, объект может принимать положительный или отрицательный смысл.

«Натюрморт с омаром» символично поделён на два плана: на первом плане изображён мир земной, полный соблазнов, а на втором, дальнем плане – мир небесный, сулящий спасение.

В центре натюрморта художник изображает сочные устрицы. Устрицы имеют единственную трактовку и означают грех прелюбодеяния, они связаны с женским началом, и считалось, что они могут вызывать половое влечение.

Рядом с устрицами изображены три персика – символ грехопадения, т. к. известно, что Ева сорвала плод с древа познания, однако, что это за плод – об этом Библия умалчивает. Принято считать, что плод грехопадения – яблоко, но в натюрмортах XVII века с плодом познания ассоциируют также персики, сливы и абрикосы.

Одновременно три персика являются символом спасения и Троицы, потому что часто в религиозной живописи маленького Христоса изображают с фруктом в руке. Поэтому персики говорят нам об искушениях и о выборе нравственного пути.

Виноград тоже имеет двойное значение: как плод Вакха – бога вина – и символ евхаристии: «Сие есть кровь моя», – так говорил Иисус о вине. Соответственно в первом варианте вино несёт отрицательный смысл, во втором – положительный. Художник, как и Бог-отец, даёт возможность выбирать между злом и добром.

На втором плане в центре изображён апельсин с белым цветком, означающем чистоту Девы Марии. В период позднего Средневековья и Возрождения он часто изображался рядом с Мадонной.

За апельсином мы видим стеклянный бокал с вином – рёмер – и солонку. Рёмер с вином – символ евхаристии, а соль – воскрешения и надежды на вечную жизнь. Соль с древних времён использовалась как консервант, чтобы продукты не портились, а также как очищающие вещество.

Омар, расположенный в правом верхнем углу, – мудрец, выбравший праведный путь. Омар как бы наблюдает за переворачивающимся блюдом с фруктами, напоминающим нам о смерти и бренности этого мира, о том, что любые радости и удовольствия временны.

Под перевёрнутым блюдом, символом смерти, изображены сливы, груша и виноград. Сливы и виноград здесь принимают резко отрицательную трактовку, потому что груша символизирует Еву и путь греха. Поэтому, выбирая путь греха и временные удовольствия, нам всегда придётся расплачиваться – об этом говорит красная вишня, олицетворяющая кровь, которую пролил Иисус за грехи человеческие.

Сам Мессия изображён в виде лесных орешков в левом нижнем углу. Считалось, что крест, на котором распяли Христоса, был сделан из орехового дерева, да и разбить орех не так-то просто, он крепок и не поддаётся искушениям.

Таким образом, в «Натюрморте с омаром» Корнелиса де Хема мы видим не просто красивое нагромождение фруктов, а строгую систему, пронизанную христианским мировоззрением эпохи, наставляющую нас на путь веры и умеренности. Пусть вся эта роскошь служит нравоучением и напоминанием о бренности нашей плоти и о вечности нашей души.

Ещё одним примером символического натюрморта из собрания музея является «Цветочный натюрморт» неизвестного художника XVII века. Несмотря на то, что на первый взгляд букеты цветов впечатляют своей пышностью и разнообразием, если приглядеться, можно увидеть следы увядания, напоминающие зрителю о бренности этого мира и о том, что всё смертно.

Сиюминутная красота проходит, и человек, подобно цветку, расцветёт и увянет, но, как мы помним, всегда должна оставаться надежда на спасение. «Цветочный натюрморт» нужно читать по вертикали, где нижний план – олицетворение земного мира, средний – выбор пути, а верхний – царство небесное.

В самом низу мы видим увядшие нарциссы, которые в данном контексте означают тщеславие или смерть тщеславного человека, и маленькие белые цветы, символизирующие чистоту праведника. Красные пионы в вазе символизируют краткое наслаждение радостями жизни, а пушистые белые гортензии снова напоминают нам о чистоте помыслов и о достойном выборе пути.

Слева – увядающий тюльпан, понуро опустивший свою головку, говорит о суетности и о проходящей красоте. Голландцы очень любили тюльпаны и устраивали буквально охоту за луковицами этих цветов, которые привозили из Ирана и Османской империи.

Цветы стоили очень дорого, и подарить тюльпан возлюбленной было большой роскошью. Но тюльпаны в верхней части букета имеют противоположное значение, так как соседствуют с красными гвоздиками – символом страданий и крови Иисуса Христоса.

Здесь тюльпаны олицетворяют всепрощение и любовь, похожее значение имеют и нарциссы, расположенные чуть выше тюльпанов. Их трактовка меняется ещё потому, что мы уже имеем дело с миром небесным, а главным символом рая в данном букете является рябчик императорский.

Его оранжевые цветы увенчивают букет, и с рябчиком связана интересная история. Когда Иисуса вели на Голгофу, все цветы сочувственно опускали головы, и лишь один рябчик императорский гордо смотрел на страдания Мессии.

Распятый Христос, мучаясь на кресте, вызвал большую скорбь у гордого цветка. От стыда рябчик покраснел, опустил голову и заплакал. Господь, увидев слёзы рябчика, поселил его в раю, и с тех пор этот цветок связан с миром небесным.

Мораль обоих натюрмортов подобна – помня о смерти, человек должен помнить о мире небесном, где душа праведника найдёт вечное блаженство.

Голландские натюрморты таят ещё много интересных символов и аллегорий, берущих своё начало в Средние века и переосмысленных в XVI веке. Повальное увлечение символизмом, усложнением и дидактикой коснулось не только живописи, но и литературы.

Вся европейская культурная традиция первой половины XVII века крайне полярна и многомерна. Зритель – активный участник некой культурной игры, в которой авторы, в данном случае художники, призывают его к расшифровке и интерпретации произведений искусства.

А.А. Фролкова, научный сотрудник Одесского музея западного и восточного искусства