Нет ли в названии ошибки? Не ошибся ли автор, внося в известную и привычную триаду УХО-ГОРЛО-НОС, совсем не вяжущийся с этим термин?

Попробуем разобраться. Я пытаюсь подвести читателя через такое название к роли слуха в жизни человека. Для этого, наверное, следует начать с того, что же такое слух?

Оказывается, что это связующий канал человека с окружающим миром. С этого момента уже можно искать ответ на вопрос: сколько этого слуха нужно для контакта с этим самым окружающим всех нас миром. Самое простое, что приходит на ум – как можно больше, запас никогда не помешает. Но природа оказалась умнее: дала столько, чтобы обеспечить социально-адекватное существование.

Немного отойдём в сторону от рассуждений. Нет, наверное, человека, который бы не встретил в своей жизни людей, которые общаются между собой жестами, или, как говорят в народе, «машут руками». И называют их глухонемыми.

Однако, когда эти люди не общаются, а «молчат», то от всех остальных они абсолютно ничем не отличаются, и идентифицировать их дефект невозможно. И это так и есть, так как это – единственный незаметный физический дефект у человека.

Тогда в чём же дело, что пошло не так у этих людей? Причина кроется в том, что эти люди без слуха, и на самом деле – они глухие, а не глухонемые.

Если их ситуация вынуждает общаться со слышащими, они всё могут сказать, но тембр голоса у них будет очень странный. Как будто звуки застряли между горлом и носом, однако их понимают, и, как мы видим, они вполне успешно существуют в социуме, имеют работу, создают семьи, растят детей, так же, как и мы с вами.

Любой человек приходит в этот мир с набором функций, которые должны обеспечивать его коммуникацию с этим, уже и его миром через известные всем органы чувств. Так, а где же связь слуха и речи, спросит читатель? А она существует, невидимая, тонкая, но очень важная.

На рис. 1 представлены функции слуха, которые обеспечивают человеку контакт с окружением. Из этого рисунка видно, что слух – это сторож, и как бы крепко человек не спал, но крик «пожар!» вернёт его из сна в реальность, иначе говоря, слух никогда не спит. И ребёнок будет повторять те слова, которые он услышит и только в том случае, если он их услышит, другого пути к разговорному общению нет. Так обучают речевому общению всех детей в мире, и так дети овладевают речью – они должны её слышать, а будут слышать, будут повторять.

А если ребёнок не говорит? В этом случае нужно срочно обращаться к специалисту-аудиологу или сурдологу, который и определит коммуникативный статус ребёнка на момент обращения.

Есть случаи, и их немало, когда родители ребёнка с большой радостью рассказывают, что им повезло, так как ребёнок оказался настолько спокойным, что днём и ночью не издаёт ни звука, поел и спит себе дальше, а родители имеют время, чтобы обеспечить ребёнку «инфраструктуру»: постирать, приготовить свежее питание и т.д.

На самом деле, это очень тревожный симптом. Ведь маленький ребёнок общается с миром через звуковой контакт – в большинстве случаев – плач, пока другого способа просигналить о своих проблемах у него нет. И плачет он громко, чтоб его услышали. И когда его услышали, с ним начинают общаться речью, правда он ничего ответить вразумительно не может пока, но внимание он привлёк и понял, что возле него мама, и сейчас будут устранять его помехи.

Первое, на что реагирует ребёнок в коммуникативной среде – это громкость звука.

Здесь следует сказать те главные слова, которые важны для каждого человека, это то, что слух является интеллект-формирующей системой. Но насколько человек будет интеллект-компетентным, это уже сложная задача мозга.

Всё-таки хочется продолжить о связи слуха и речи.

Из коммуникативного пространства любой звук (тон, шум, речь) через слуховую систему, которая руководит слухом, поступает в мозг. Проходя по определённым структурам, этот звук передаётся в соответствующие зоны мозга, которые дают команду телу: повернуться или остановиться – там опасность. Или прислушаться к пению птиц и получить удовольствие от общения с природой. Или же общаться с собеседником, когда речь идёт о разговоре: в этом случае слово воспринимается такой структурой мозга как зона Вернике, далее, если требуется ответ – слово формируется в зоне Брока, и через команду от двигательной коры на речедвигательный аппарат (моторная система) происходит процесс произнесения слова, т.е. речь или вербализация.

А как же те люди, которые «машут» руками? А у них вот как раз и не сформирована связь от слуха к речи, поэтому они используют руки, т.е. общаются жестовой речью.

Мудрая природа предусмотрела аварийную возможность в организме: замену коммуникационных функций одной системы другой. У этих людей очень остро развито зрение, которое заменяет во многом слух. У них очень остро развито чувство восприятия вибрации, которое заменяет им слух.

Но ведь бывают ситуации, когда у человека возникает ухудшение слуха после заболеваний. Что происходит после этого? А вот тут возникают очень серьёзные ограничения, которые выражаются в снижении коммуникативной функции – человек плохо слышит и понимает окружающих, что влечёт за собой физические и социальные ограничения в окружении. Возникает негативное восприятие себя в результате реакции социальной среды (нездоровый интерес, упрёки).

Таким образом, формируется ограничение деятельности и социально неблагоприятных условий. Такой человек с трудом общается в привычной для себя среде (приходится постоянно писать и читать, что пишут ему) и жестовой речи он тоже не знает в силу отсутствия опыта общения в среде глухих.

Нарастают такие проблемы, как риск несчастного случая, ограниченная социальная интеграция, отсутствие профессионального роста (иногда и смена профессии), отсутствие доступа к культурной жизни и общественной деятельности, поскольку человек остаётся существом социальным.

Человек чувствует себя полноценной личностью, когда его коммуникативный цикл замкнут, что обеспечивает ему социализацию и психо-эмоциональный комфорт (рис. 3).

Всем известна история Бетховена, который, теряя слух, писал «…мне кажется, что я схожу с ума». Человек, лишенный нормальной коммуникации с обществом, отвергается этим обществом, поскольку общество его воспринимает теперь как другого. Происходит это потому, что человек с дефектом слухо-речевой коммуникации должен менять форму своего поведения, чтобы не утратить связи с социумом.

Поэтому правильным является решение исследовать слух в неонатальном периоде (в периоде новорождённости) человека, т.е. подвергать новорождённого слуховому скринингу. Такой подход позволяет выявлять детей с дефектами слуха, формировать группы риска, проводить мониторинг слуха для решения вопроса о дальнейшей реабилитационной программе в каждом конкретном случае. Сейчас это возможно.

И как ни печально, но в такой ситуации глухие оказались социализованными в свою среду, созданную ими, и достигшую международного статуса (Всемирная федерация глухих) со штаб-квартирой в Хельсинки. Организация фокусируется на защите прав глухих по всему миру.

Хочется отметить, что эти люди очень доброжелательные и общительные, хотят много знать и не отвергают слышащих и говорящих, а с готовностью идут на контакт.

Легендарная слепоглухая, Ольга Скороходова, достигла серьёзных успехов: она защитила кандидатскую диссертацию и занималась научной деятельностью в области дефектологии, являясь до сих пор единственным в мире слепо-глухим учёным. А её книга «Как я воспринимаю и представляю окружающий мир» (1956г.) стала бестселлером.

Не менее известна и слепоглухая американка Эллен Келлер. А скольких мы ещё не знаем! Однако эти люди сумели приспособиться к жизни в нормальном обществе, проявив невероятную силу духа.

Читатель может и имеет право спросить, а сколь долго можно исследовать слух? Неужели ещё не всё выяснено? Да, наверное, столько, сколько будет существовать человек.

Очередное появление более совершенной аппаратуры позволяет посмотреть глубже в проблему… и начать решать её снова. Избавится ли человечество от глухоты? Предыдущие 20 веков показали, что нет. Скорее всего, не только глухота, а и другие болезни – это дань человечества прогрессу. Тем не менее, проблема существует и всё также требует решения.

Да, как говорят, от этого никто не умирает (как от болезни). Но ведь лучше без этого, особенно если есть для этого возможности.

Л.А. Карамзина, доктор биологических наук, ГУ «Институт общественного здоровья им. А.Н. Марзеева»