Как вы думаете, кто мог быть автором следующих книг: «Алгебраический разбор Пятой книги Эвклида» и «Элементарное руководство по теории детерминантов»? Ну, конечно же, только настоящий учёный, серьёзный математик.

А кого, как полномочного представителя англиканской церкви, в 1867 году могли принять в Москве и в Сергиевом Посаде митрополит Филарет и архиепископ Леонид? Шёл активный богословский диалог между православной и англиканской конфессиями… Разумеется, такой чести могло удостоиться только духовное лицо, к тому же, признанный теолог.

Ну-с, а теперь приведём цитату.

— Старикашка! – сынок обратился к отцу,
— Голова твоя так поседела,
Что стоять вверх ногами тебе не к лицу!
Не пора ли бросать это дело?

— В детстве я не рискнул бы, – ответил старик,
— Вдруг да что-то стрясётся с мозгами!
Но теперь, убедившись, что риск невелик,
Я люблю постоять вверх ногами!..

И, наконец, спросим: мог ли один и тот же человек, одновременно, быть и профессиональным математиком, и диаконом англиканской церкви, и автором невероятных прозаических и стихотворных загадок, шуток, пародий и перевёртышей – похожих на приведённый выше? Создателем одного из самых популярных в истории человечества циклов литературных сказок?

Ответ положительный. Мог. Один и тот же.

Чарлз Лютвидж Доджсон родился ровно 185 лет назад, 27 января 1832 года, в Англии, в деревне Дарсбери (графство Чешир) и был одним из одиннадцати детей приходского священника. В школе выявил блестящие способности математика и богослова. Окончив, затем, колледж Крайст-Чёрч при Оксфордском университете, четверть века подряд читал лекции по математике в том же колледже, чем и зарабатывал на жизнь.

Поскольку колледж, название которого переводится как Церковь Христова, выполнял также функции духовной семинарии, – вместе со степенью бакалавра и профессией преподавателя математики Доджсон получил духовный сан диакона. (Это первая, низшая степень священства; диаконы помогают епископам и священникам в богослужении, могут проповедовать, но не совершать таинства). Причём, как видим, Чарлз не ограничился службами и проповедями, а принял участие в международных церковных контактах.

И писать Чарлз Лютвидж начал, и публиковаться в журналах, ещё обучаясь в колледже. Там же он взял себе псевдоним Льюис Кэрролл – анаграмму, сделанную из его собственного латинизированного имени: «Carolus Ludovicus».

Однажды в колледже появился новый декан – диакон Генри Лиддел, известный британский филолог, отец пятерых детей. О последнем обстоятельстве мы вспоминаем потому, что среди этих пятерых была девочка по имени Алиса…

Холостяк Доджсон скоро привязался к детям Лиддела и всячески пытался их развлечь. И вот что из этого вышло.

Четвёртого июля 1862 г. Чарлз катал на лодке Алису и её сестёр, Эдит и Лорину. Тут-то десятилетняя Алиса, кстати, с детства удивительная красавица, и попросила «дядю Чарли» рассказать ей и сёстрам новую сказку. Вдохновлённый прекрасным летним днём, богослов-математик принялся импровизировать. Гребя, он поведал о приключениях некоей маленькой девочки Алисы в Подземной Стране, куда она попала, провалившись в нору Белого Кролика…

Что произошло дальше, нетрудно угадать. Сказка так понравилась Алисе Лиддел, что она попросила автора записать её. Скоро Доджсон подарил девочке рукопись, которая называлась «Приключения Алисы под землёй».

Позже он переписал заново и расширил книгу, которая и вышла из печати, с великолепными иллюстрациями Джона Тэниела, в 1865 г. под названием… Ну, разумеется, «Приключения Алисы в Стране Чудес». Шесть лет спустя Доджсон-Кэрролл выпустил вторую часть сказки, «Алиса в Зазеркалье».

А теперь вернёмся к тому, с чего мы начали. Чем профессор Доджсон занимался профессионально? Правильно. Математикой. Евклидовой геометрией, линейной и матричной алгеброй, математическим анализом, теорией вероятностей, математической логикой и… внимание! Занимательной математикой – играми и головоломками, коих оставил после себя великое множество.

Так что же это такое – сказочный цикл об Алисе?

Возьмём почти наугад отрывок из «Страны Чудес». Вот, в одном из эпизодов девочка вырастает до такой высоты, что собственные туфли видит где-то далеко внизу. Как же она реагирует на столь печальное обстоятельство? Решает, что теперь с ногами… придётся общаться через почтовое отделение! «Вот там все удивятся! Человек отправляет посылку собственным ногам! Да ещё по какому адресу:

АЛИСИН ДОМ
ул. Ковровая Дорожка (с доставкой на пол)
Госпоже Правой Ноге в собственные руки…»

Что же это, как не парадоксальная логика, закалённая в дебрях алгебраических формул, в джунглях интегралов? С подобной логикой научный мир, да и всё человечество встретились «лицом к лицу» полсотни лет спустя, когда появилась теория относительности. Не правда ли, новость в духе Кэрролла: космический корабль, приближаясь к скорости света, укорачивается до поперечного сечения без толщины; при этом его масса, в тоннах, возрастает до единицы с длинным хвостом нулей, а время на борту течёт в миллиарды раз медленнее, чем на Земле?! А когда на сцену вышла квантовая физика, привычная логика вообще обратилась в прах: взять хотя бы тот факт, что поведение элементарных частиц зависит от… присутствия наблюдателя.

Значит, остроумец Доджсон, который в сказке вывел самого себя под именем вымершей птицы Додо, зашифровывал в облегчённом, игровом виде глубокие научные истины? Вероятно, да, по крайней мере, те из них, которые были доступны в его время. Мало того, в Алисиных приключениях автор проявляет себя и как богослов. «Для Господа один день как тысяча лет, и тысяча лет как один день». (2 Петр., 3:8)

Всеми этими невообразимыми увеличениями, уменьшениями и иными трансформациями юной героини в запредельных мирах, её встречами с фантастическими существами, её беседами с множеством забавных монстров, диалогами, в которых слова кувыркаются подобно клоунам, – не намекает ли Кэрролл на то, что смыслы событий целиком в воле Творца? Что человек, дабы хоть в малой мере постигнуть Его волю, должен отрешиться от своего бытового, банального мировосприятия?..

Отрешиться, подчас беззлобно, однако безжалостно посмеявшись над привычным.

Звери, в школу собирайтесь!
Крокодил пропел давно!
Как вы там ни упирайтесь,
Ни кусайтесь, ни брыкайтесь –
Не поможет все равно!

Эти милые стишки, в гениальном переводе Бориса Заходера, – есть не что иное, как пародия на вирши Льва Модзалевского, которые в царской России (а оказывается, и в Англии) знал любой приготовишка. «Дети, в школу собирайтесь, петушок пропел давно…». И подобного рода насмешек над общеизвестными стишками, пословицами, мещанскими «общими местами», тривиальными «истинами», миллионоустыми шаблонами – в Алисином цикле множество!

Даже любимая игра английской знати, крокет, предстаёт в намеренно безумном варианте, не лишённом злой иронии над привычкой аристократов использовать в качестве своих орудий «простонародье»: «Площадка была вся в буграх и рытвинах, кочках и ямках, вместо шаров были живые ежи, вместо молотков – живые фламинго, а солдаты, встав на четвереньки и изогнувшись дугой, выполняли обязанности крокетных ворот».

Итак, развивая свою генеральную тему, т.е. предлагая читателям, детям и взрослым, свежо и небанально, иронично, критично и, в конечном счёте, мудро взглянуть на Божий мир, – Кэрролл смеётся. Порой хохочет. Но смех этот никогда не глуп и даже не глуповат, это – смех утончённого интеллектуала и эрудита.

Тот же Борис Заходер в своём предисловии к переводу «Страны Чудес» весьма кстати предупреждает: «Чтобы читать эту книжку по-настоящему – а читать её по-настоящему – это значит читать и смеяться! – надо знать многое множество самых разных разностей.

Надо знать, кто такие АНТИПОДЫ и что такое ПАРАЛЛЕЛИ и МЕРИДИАНЫ, надо знать, КОГДА ЧТО СЛУЧИЛОСЬ и что такое ТКАНЬ ПОВЕСТВОВАНИЯ; надо знать, из чего НЕ делается ГОРЧИЦА и как правильно играть в КРОКЕТ; кто такие ПРИСЯЖНЫЕ и чем они отличаются от ПРИСТЯЖНЫХ; и какого рода ВРЕМЯ, и курят ли червяки КАЛЬЯН, и носят ли Лягушки, Караси и Судьи ПАРИКИ, и можно ли питаться одним МАРМЕЛАДОМ и... и так далее и тому подобное!..»

Чарлз Доджсон, он же Льюис Кэрролл и птица Додо, так и скончался одиноким, совсем нестарым – в 65 лет, в родной Англии. Алиса Лиддел, в замужестве Харгривс, пережила человека, её обессмертившего, на 34 года. Её жизнь не была безоблачной: двое сыновей погибли на полях Первой мировой войны…

Но, право же, открыв снова бессмертную сказку, мы забываем обо всём на свете, чтобы воскликнуть вместе с героиней: «Всё страньше и страньше! Всё чудесатее и чудесатее! Всё любопытственнее и любопытственнее!..»

Андрей Дмитрук, писатель, сценарист кино и телевидения, научный журналист

В статье приведены рисунки сэра Джона Тенниела — одного из первых иллюстраторов детских книжек, вошедшего в историю, как человек первый изобразивший на бумаге историю про Алису в Стране Чудес и в Зазеркалье.

Всего для Алисы Тенниел нарисовал 92 графические иллюстрации.

Книга стала бестселлером с первого тиража, а иллюстрации Тенниела стали одними из самых известных литературных иллюстраций всех времен.