Загадка сказки про Курочку Рябу

Кто не знает сказку о том, как жили-были дед и баба, и была у них Курочка Ряба. Снесла курочка яичко. Не простое, золотое. Дед бил-бил, баба била-била. Мышка бежала, хвостиком махнула, яичко упало и разбилось. Плачет дед, плачет баба. И говорит им Курочка Ряба: «Не плачь, дед, не плачь, баба. Снесу я вам яичко не золотое, а простое». Вот и всё.

Непонятная какая-то сказка. Зачем они хотели разбить золотое яйцо? И почему, когда это сделала мышка, они расплакались? Ведь они сами хотели его разбить. И почему они успокоились, когда Курочка Ряба обещала им снести, как обычно, простое яйцо?

Чтобы найти разгадку этой короткой и непонятной сказки, нам придётся уйти вглубь веков. А там сказки сочинялись совсем не для детей. Их слушали и обсуждали совсем уж взрослые люди. По историческим меркам, сказки стали детскими относительно недавно. Оказалось, что именно дети – самые благодарные ценители сказок.

И раньше сказки, которые слушали взрослые, были длиннее. Надо было слушателям многое растолковывать. Но во все времена сохранялись два свойства сказок: условность (жили-были, в тридевятом царстве) и отсутствие логики и связи с реальностью.

Могла ли обычная курица снести золотое яйцо? Разумеется, нет. Если бы такое яйцо появилось, стали бы дед с бабой его бить? Вряд ли. Нелепо искать логику там, где её не может быть, если вообще в сказках нет логики, то Курочка Ряба не будет ею отличаться тоже.

Если раньше сказки были длиннее, то каким образом они сокращались? Обычно это исследователям не удаётся раскопать, но в отношении сказки про Курочку Рябу точно известно, кто придумал краткий вариант, кто привёл сказку к тому виду, который и ставит перед нами загадку.

Им был писатель, основоположник научной педагогики в России Константин Дмитриевич Ушинский (1823–1870). Сказка с названием «Золотое яичко» издавалась многократно[1].

Каким же был предыдущий вариант, который был переделан и существенно сокращён К.Д. Ушинским? Когда что-то нужно узнать о народных сказках, принято обращаться к сборнику «Народные русские сказки» Александра Николаевича Афанасьева. Там Курочка Ряба названа Курочкой Татарушкой, что, по мнению лингвистов, одно и то же. Сюжет сказки противоположный.

Курочка вначале снесла простое яйцо, которое и разбила мышка. Яйцо, правда, было не совсем простое, а «пестро, востро, костяно, мудрено». Дед и баба, разумеется, заплакали, но этим дело не кончилось, началась буря в умах, люди стали совершать немыслимые поступки. Внучка с горя удавилась, дьячок сломал колокола, поп разорвал священные книги. Видя это чрезмерное горе, Курочка Ряба пообещала снести золотое яйцо. От такого обещания все успокоились. Примерно тот же сюжет рассказал писатель Алексей Толстой. Смысла здесь не больше, чем в известном всем варианте.

Смысл добавляет украинская сказка «Про курочку, которая несла золотые яйца»[2], где мышка не только разбивает золотое яйцо, но и учит деда с бабой, что делать дальше. Отличие украинской сказки в том, что дед с бабой собрали золотую скорлупу и продали её. Но денег на новую хату не хватило, и принялись они снова плакать. Курица успокоила их тем, что через три года снесёт снова золотое яйцо. Но ждать дед с бабой не умели, и дед уговорил бабу убить курицу и посмотреть, нет ли внутри неё золотых яиц. Яиц внутри курицы не оказалось, опять повод для слёз.

Тогда мышка, не выходя из норки, посоветовала схоронить курочку и подождать три года. Тогда на месте захоронения появится золотой клад. Но дед с бабой терпеть не умели. Подождали лишь два года и пошли копать могилку Курочки Рябы. Выкопали целую кучу золотых жуков. Те загудели и разлетелись во все стороны. Остались дед с бабой жить в старой хате. А мышка упрекала их в нетерпении.

Яйцо как символ

Золотое яйцо как символ известно в мифах многих народов мира. Золотое яйцо было символом перерождения, завершением одной эпохи и началом другой. Поэтому появление золотого яйца могло для деда с бабой означать: «Все, пришёл конец». В такую трактовку хорошо вписывается и другой, упомянутый выше вариант сказки, когда все начинают сходить с ума.

Осторожно погрузимся в трактовку сюжета, сделанную Софьей Залмановной Агранович[3]. Осторожно по той причине, что трактовка эта находится на грани науки и мистики. Кроме неё есть и за гранью, более мистические трактовки, к которым лучше не прикасаться, если хочешь сохранить своё сознание незамутнённым.

Согласно профессору Агранович, яйцо – олицетворение жизни, а золото — символ смерти, потустороннего мира. Вспомним строки: «Там злой Кощей над златом чахнет». Владеет золотом и древнегреческий бог Аид, повелитель подземного царства. Золото в древние времена не было свидетельством богатства, оно изумляло людей своей вечностью. Все умрут, а золото останется таким же блестящим и мёртвым.

Золотое яйцо для деда с бабой – намёк на приближающийся конец жизни, похожий на известную нам из рассказов о пиратах «чёрную метку». Они по очереди пытаются разбить яйцо, чтобы отогнать смерть. Но не получается.

А тут мышка пробежала, хвостиком махнула, яйцо упало и разбилось. Казалось, удача! Радуйтесь, дед и баба. Но нет, они начинают плакать. Оказывается, что важно не то, что яйцо разбилось, а то, кто его разбил. Кому это удалось, тот отодвинул свой смертный час. Пытались разбить-то по очереди.

Присмотримся к мышке

Для этого обратимся к памятнику древнерусской литературы XII века «Слово о полку Игореве»: «Боянъ бо вѣщiй, аще кому хотяше пѣснь творити, то растѣкашется мыслiю по древу…».

Именно эту «мысию» сначала поправили в оригинале, а потом и перевели как «мыслию». Сейчас почти не подвергается сомнению, что «мысью» в древнерусском (по другим утверждениям – в старославянском) языке называли белку. Единственное обоснование видят в том, что в словаре Владимира Ивановича Даля записано псковское диалектное слово «мысь», то есть «белка». Однако ещё в XIX веке Александр Афанасьевич Потебня предположил, что мысь – это мышь в псковской фонетике[4]. Выдающийся российский языковед Олег Николаевич Трубачев считает, что мись-мышь – это такое же чередование, как и писать – пишу, красить – крашу, носить – ноша, согласие – соглашение[5].

Осталась ещё одна шероховатость. В «Слове о полку Игореве» мысь «растекашеся», а в «Сказке про курочку рябу» она просто бежала. Но по-украински «тікати» это и есть «бежать». Аналогичные слова с тем же смыслом есть и во многих других славянских языках.

Мышка в славянской мифологии олицетворяла подземное царство, так же, как и змей-искуситель. Она – посредник между миром живых и мёртвых, служит двум мирам, может сотворить как добро, так и зло. Но, разумеется, остается ещё и подозрение, что это и не мышь вовсе, а мысль, обладающая материальной силой.

Чего не оказалось в яйце?

Когда мышка разбила яйцо, дед и баба вновь заплакали. Как это объяснить? Единственное возможное объяснение, они надеялись внутри яйца найти что-то важное, а его не оказалось. Символический смысл сказки может быть объяснён следующим образом.

Для этого придётся привлечь теорию «основного мифа», которая была разработана Владимиром Николаевичем Топоровым и получила положительную оценку многих историков и лингвистов. Из «основного мифа» выводится подавляющее большинство мифов, сказок и сказаний. Сюжет «основного мифа» – борьба героя, олицетворяющего добро, со Змеем, воплощающем в себе мировое зло. Змей может быть представлен в разных видах, от трехголового Змея Горыныча до похожего на человека Кащея Бессмертного.

Автор «теории основного мифа» Владимир Топоров считает Сказку о Курочке Рябе его частным вариантом. Известно из русских народных сказок, что смерть Кощея Бессмертного (частного воплощения Змея, всемирного зла) находится на конце иглы, спрятанной в яйце. Но когда мышка разбила яйцо, иглы не оказалось. Это означало, что всемирное зло остаётся непобеждённым. И дело уже не в продолжении жизни деда или бабы, а во всемирной беде.

Поэтому «длинная» сказка про Курочку Рябу и содержит описание всей немыслимой сумятицы перед концом света.

Почему после обещания снести простое яйцо все успокоились?

Развязка сказки, хоть нам и непонятна, но радостная: Курочка Ряба обещает снести обычное яичко, все радуются. Всемирной беде, концу света не бывать[6]. Курочка так утешает плачущих деда и бабу: «Не плачь, дед, не плачь, баба, снесу я вам другое яичко, не золотое, а простое».

Обещанием Курочки Рябы снести простое яйцо и завершается сказка. Это обещание – надежда на то, что больше чудес не будет. Казалось бы, Курочка Ряба должна была бы пообещать, что снесёт золотое яйцо не хуже разбитого. А она пообещала снести простое.

Поэт Максимилиан Волошин трактует золотое яйцо как чудо, как божественный дар. Но оно бесплодно. Новая жизнь из него возникнуть не может. Простое яйцо, напротив, – возвращение к обычной жизни. Он считает, что этот сюжет говорит о том, что прекрасно то, что обычно, что нужно любить жизнь такой, как она есть, быть довольным, счастливым.

Мир наш периодически воскрешается. На смену одному приходит другой. Один мы встречаем радостно, приходит иной – плачем. Возможно, сказка имеет притягательную силу по той причине, что дети, способные напрямую воспринимать образы, усваивают идею возрождения, воскресения и воссоздания мира совсем не так, как взрослые[7].

Совсем немного о возвышенном

Было бы неправильно не упомянуть и другие, более масштабные подходы к выявлению смысла сказки про Курочку Рябу.

Так, профессор Людмила Григорьевна Мощенская увидела, что в сказке описана модель мира, разделённого на верхний, средний и нижний миры. Средний мир (Землю) воплощают дед, баба и Курочка Ряба, нижний мир (преисподнюю) – мышка, а верхний мир – золотое космическое яйцо. Историк Александр Игнатьевич Андреев рассматривает сказку как часть мифа о первотворении: Дед и Баба, это Боги-творцы. Яичко во всей индоевропейской мифологии символизирует околоземный мир, околоземный космос.

У философа Алексея Евгеньевича Наговицына такие параллели: курица снесла яйцо – Бог сотворил мир. Дед и Баба – это Адам и Ева. Курочка Ряба – Бог, она снесла золотое яичко – то есть рай. Адам и Ева захотели вкусить запретные плоды с Древа Познания.

Исследователь Владимир Клавдиевич Мершавка подмечает, что Курочка Ряба символизирует Великую Мать, яйцо – зародыш «новой» жизни. Рябой цвет, в противоположность белому, имеет двойной смысл. И все мы – потомки Великой Матери, «Курочки Рябы»[8].

Все эти возвышенные интерпретации высокого философского полёта кажутся слабо относящимися к очень приземленному сюжету сказки: дед, баба, курочка у них снесла яйцо.

Самым правильным смыслом представляется контрастно-приземленный, тот, что придал сказке писатель Борис Заходер. Он очень напоминает мораль к обычной басне. Привалило счастье, не бей его. А то какая-то мышка сможет его запросто отнять. Это даже слишком правильно, теряется та загадочность, которая должна остаться от «Сказки про Курочку Рябу» и у детей, и у взрослых.

И в заключение замечу то, что уже и так стало ясно читателю. Сказка о Курочке Рябе, написанная для детей, не так проста и бессмысленна, как может показаться на первый взгляд. В ней говорится о жизни и смерти, о страхе перед неизвестностью, о взаимосвязи твоей личной судьбы и будущего всего мира.

Скорее всего, не только эта, но и любая сказка содержит в себе не одну загадку. Попробуйте, например, разобраться, почему Золушка пошла на бал в хрустальных туфельках, очень неудобных и хрупких. Загадка.