Он ходил на парусниках, участвовал в битвах на море и на суше, попал в плен, чудом избежал казни, вновь обрёл свободу, а под конец умудрился обессмертить своё имя. Вы думаете речь о герое авантюрного романа? Нет, мы говорим о Мигеле де Сервантес Саавдаре. И к роману он имеет отношение только как автор, причём не к авантюрному, а рыцарскому. Ведь мы говорим о создателе прославленного «Дон Кихота».

Надо сказать, устремившись очертя голову навстречу приключениям, Сервантес продолжал семейную традицию. Пусть его отец Родриго Сервантес был мирным лекарем, но вот дедушка, прадедушка и пра-пра-… одним словом, почти все предки на протяжении пятисот лет до рождения Мигеля то и дело отправлялись в путь, чтобы совершать подвиги и покрыть себя славой.

Славу добыть им обычно удавалось, но вот особых богатств при этом скопить не пришлось. Если быть честным, семья Сервантесов еле сводила концы с концами. Дон Родриго вынужден был постоянно переезжать с места на место в поисках заработка. Не то что бы он был плохим врачом, но семья ведь большая: кроме Мигеля были ещё его братишка Родриго (названный так в честь отца, о чём легко догадаться) и две дочери – Магдалена и Андреа. Попробуй всех прокормить! Но, несмотря ни на что, жила семья дружно, испытания выдерживала с честью и своих в беде не бросала, в чём вы скоро убедитесь.

Из города Алькала де Энарес, где родился будущий знаменитый писатель, Сервантесы переселилась в Вальядолид, потом в Кордову, затем обратно в Вальядолид, Мадрид и, наконец, осели в Севилье.

О детстве Мигеля де Сервантеса мы знаем немного. Учился он урывками, так как денег, чтобы платить преподавателям не было. Сначала подросток посещал иезуитскую коллегию, потом в Мадриде брал уроки у учёного-священника Хуана Лопеса де Ойоса и некоторое время даже учился в университете Саламанки.

Другим наставником Сервантеса стал бродячий актёр и сочинитель пьес Лопе де Руэда. Мальчиком Сервантес побывал едва ли не на всех его представлениях, а когда вырос, написал немало хвалебных слов удивительному таланту де Руэды.

Ах да, посещал Сервантес ещё одно учебное заведение – то, что называется «школой жизни». В родной Алькале и потом в каждом городе, куда переезжала семья, он заводил новые знакомства, встречал новых друзей. Два подростка-мошенника, эдаких испанских Гекельбери Финна – Педро Ринкон и Дьего Кортадо из новеллы Сервантеса «Ринконете и Кортадильо» наверняка списаны с живых мальчишек. Точно так же, как семинаристы, студенты, торговцы, цыгане и юноши-дворяне, мечтающие о военной карьере – герои других его рассказов.

Кроме всего прочего, Сервантес с детства любил читать и читал помногу. Особенно стихи. Пробовал писать их и сам, и получалось порой вовсе неплохо. Хотя великим поэтом он так и не стал.

Меж тем с деньгами у семьи Сервантесов становилось всё хуже и хуже. Вскоре Родриго и Мигелю пришла пора всерьёз задуматься над тем, как же заработать себе на жизнь? Бедных, но гордых молодых людей благородного происхождения тогда в Испании хватало. А вот подходящих и почётных занятий для них было лишь три: пойти в армию – воевали тогда почти непрерывно, так что шпаги не залёживались в ножнах; стать священником или попытать счастья при королевском дворе.

Мигель выбрал первый путь. Правда, не сразу – поначалу он поступил на службу к послу папы Римского, кардиналу Джулио Аквавива-и-Арагону. В 1568 году почтенный посол приехал в Мадрид, а в следующем вернулся в Рим уже в сопровождении молодого помощника Мигеля де Сервантеса.

Однако однообразие службы у папского посланника быстро опостылело горячему испанцу. Он мечтал о воинской славе, приключениях, неведомых землях. А тут ему ещё и представился прекрасный повод записаться в солдаты: приближалась большая война.

В 1571 году Франция, Венеция и Рим заключили союз, чтобы противостоять набегам турок. Турецкие пираты укрепились в Северной Африке и Греции, во всю грабя торговые суда и прибрежные города Европы. А в ближайшем будущем могли превратиться из корсаров в завоевателей.

Во главе спешно подготовленного военного флота встал знаменитый полководец дон Хуан Австрийский. Он прославился как отважный, а, главное, справедливый командир. Под его знамёнами с радостью согласился бы сражаться любой честный солдат. Видавшие виды ветераны возвращались на службу, к ним присоединялись молодые люди, не нюхавшие пороху. Даже многие студенты забросили учёбу, чтобы помочь своим соотечественникам избавить Средиземное море от пиратской напасти.

Новобранец Мигель де Сервантес свободное от службы время проводил на улицах Рима, в театрах и уютных тавернах. Позднее по долгу службы он посетил и другие итальянские города: Мессину, Палермо Болонью, Милан, Венецию.

Сервантес научился свободно говорить на итальянском языке и отдал должное итальянской и античной литературе – любовь к чтению со временем только усилилась. Однако военная служба состоит не только из гарнизонной жизни и весело проведённых увольнительных. Вскоре Сервантесу пришлось участвовать в боевых действиях.

Впрочем, его самого это нисколько не расстроило. Наоборот – молодой воин мечтал о победах и славе и с радостью готов был броситься в самое пекло. Вскоре такая возможность у него появилась. После нескольких мелких стычек 7 октября 1571 года флот Рима, Венеции и Испании сошлись с турецкой армадой в грандиозном морском сражении при Лепанто.

В день битвы Сервантеса мучила лихорадка: он лежал на койке с высокой температурой. Однако, услышав призывы к оружию, собрался с силами, вышел на палубу и заявил, что болезнь болезнью, а прятаться от опасности он не намерен. Капитан, восхищённый его мужеством, отдал под начало Сервантеса дюжину солдат. И, не медля, бросил их в бой.

Дело выдалось жарким. Пороховой дым застлал небо, громыхали орудия, трещали мушкетные выстрелы, абордажные команды сходились в рукопашной. Сервантес сражался бесстрашно, не думая об отступлении, пока не упал, сражённый тремя пулями: две попали в грудь, одна – в левую руку.

Именно эта последняя нанесла больше всего вреда. Со временем – Сервантес почти полгода провёл в госпитале в Мессине – более тяжёлые на первый взгляд раны благополучно зажили. А вот рука у Сервантеса навсегда осталась искалеченной.

Другой бы сдался, смирился бы с печальной участью ветерана-инвалида. Но Сервантес оказался не таков – он и не подумал уходить из армии. В день победы при Лепанто казалось, что владычеству турецких корсаров пришёл конец. На самом деле впереди ждало ещё не одно сражение. Сервантес понимал это и решил, что время отложить шпагу для него ещё не пришло.

Обузой в бою для своих сослуживцев, несмотря на ранение, он не стал. Наоборот, всегда сражался в первых рядах, мужественно и, судя по всему, искусно: сохранилась запись, что дон Мигель де Сервантес на военной службе получал четыре дуката в месяц жалования. В те годы это была немалая сумма, на которую мог претендовать только отличный боец.

Сервантес участвовал в самых тяжёлых и опасных экспедициях. В 1572 с собратьями по оружию высадился на греческий остров Корфу. В том же году он сражался в битве за бухту Наварино, которая, увы, закончилась поражением.

Следующий поход на Тунис, в котором также принимал участие Сервантес, оказался тоже не слишком удачным. Однако испанцам всё же удалось отвоевать значительную часть страны у турок. Правда, ценой больших потерь.

После последней экспедиции наступило временное затишье. Солдатам приходилось большую часть времени проводить в крепостях и фортах Италии, а не на палубах боевых кораблей, несущихся навстречу врагу.

Сервантесу нести гарнизонную службу не очень-то пришлось по душе. В конце концов, он решил отправиться в столицу, чтобы получить повышение. А если в его услугах испанская армия больше не нуждается, возможно, вообще подать в отставку. Он попросил у Хуана Австрийского написать рекомендательное письмо, и тот согласился. Почему бы и нет, ведь адмирал отлично помнил смелость, стойкость, ум и благородство своего подчинённого. Он дал ему прекрасную рекомендацию.

Если бы только славный дон Хуан знал, какими бедствиями обернётся для Сервантеса его письмо…

В 1575 году Мигель Сервантес вместе со своим братом Родриго поднялся на борт корабля «Эль Соль» уходящего из Неаполя в Испанию. Именно в этом мирном вроде бы плавании будущего писателя и его спутников подстерегла страшная опасность. На полпути к цели корабль угодил в засаду. Никто из команды и глазом не успел моргнуть, как вдруг «Эль Соль» окружили три турецкие галеры. Корсары взяли судно на абордаж. Закипела схватка, но силы оказались слишком неравны…

Так Сервантес, благополучно избежавший гибели и пленения во множестве битв, оказался в руках своих старых врагов. Торжествующие корсары отвели захваченный корабль в Алжир, где все пленники были обращены в рабство.

Первым делом после победы корсары обычно старались выяснить, кто из захваченных пассажиров корабля достаточно богат, чтобы можно было запросить за него выкуп.

Братьев Сервантесов – по всему было видно, что вояки они бывалые – приняли за офицеров. И тут-то при обыске у Мигеля обнаружили рекомендательное письмо от самого Хуана Австрийского! Корсары возликовали, теперь они были уверены, что им в руки попался знатный вельможа или, возможно, адмирал. Ещё бы, разве стал бы знаменитый дон Хуан браться за перо ради какой-нибудь незначительной особы?!

Напрасно Сервантес пытался убедить их, что он на самом деле простой солдат, а семья его бедна. Его не слушали – никто не сомневался, что пленник врёт, чтобы уменьшить размеры выкупа.

Жизнь заключённых, ожидающих, когда их выкупят, на первый взгляд была легче, чем у остальных невольников. Их тоже заставляли работать, но тюремщики всё же понимали: если от жестокого обращения пленники заболеют и перемрут, никаких денег за них уже не возьмёшь. Однако если выкуп задерживали, корсары начинали терять терпение. В этом случае дело могло принять весьма скверный оборот!

Среди множества испытаний, через которые пришлось пройти за свою жизнь Сервантесу, жизнь в плену оказалась самым тяжёлым из них. Мало того, что у него отняли драгоценную свободу – он вынужден был каждый день наблюдать за страданиями других рабов. Среди них прямодушный и благожелательный идальго вскоре стал пользоваться большим авторитетом. Он подбадривал товарищей по несчастью, помогал, чем мог… и вскоре стал задумываться о побеге. Не в одиночку, само собой.

Семья сумела наскрести 300 эскудо, которые турки назначили в виде выкупа за брата Мигеля – Родриго. Огромная сумма даже для более состоятельных граждан Испании тех времён. Однако, как мы уже говорили, бросать своих в беде Сервантесы не привыкли.

Но чтобы оплатить за свободу самого Мигеля требовалось ещё больше денег – целых 500 эскудо! Столько у семьи попросту не было.

Пленник и не ждал, что его выкупят: он мечтал освободиться собственными силами. За пять проведённых в неволе лет Сервантес организовал четыре побега. Все они закончились неудачей – из-за предательства или несчастливого стечения обстоятельств.

За попытку ускользнуть рабов ждала суровая кара. Несмотря на это, Сервантес всякий раз брал всю вину на себя, выгораживая сообщников. И как ни удивительно, жестокий Гассан-паша, наместник, управляющий Тунисом, отказывался казнить непокорного пленника. Говорят, его восхищала смелость и твёрдость Сервантеса, поэтому он всякий раз заменял смертный приговор одиночным заключением.

Там, в камере, скованный цепями, Сервантес начал писать. Позже он не раз с грустной иронией говорил, что нет лучшего места для творчества, чем тюрьма. Ничто не отвлекает узника от работы, и нет у него иных забот, кроме как дожидаться освобождения.

Сервантес ещё в молодости сочинял стихи, теперь же, после большого перерыва он вновь взялся за перо. Кроме того, он делает наброски своего первого романа под названием «Галатея». Ещё он составил очень интересное послание в стихах Матео Васкесу, секретарю короля Испании Филиппа.

В этом «поэтическом донесении» были сведения, которые собрал Сервантес за время жизни в Алжире, и советы, как лучше бороться с турецкими корсарами.

После нескольких попыток бегства тюремщики следили за Сервантесом в оба глаза, и вырваться из неволи ему так и не удалось, пока, наконец, за него не был уплачен выкуп. Семья Мигеля обратилась с просьбой о помощи к самому королю, кроме того, часть суммы собрал священник Хуан Хиль: различные монашеские ордена в то время часто занимались благотворительностью и помогали освобождать рабов.

Оказавшись на свободе, Сервантес вернулся на военную службу. Пять лет в неволе не сломили его. Он вновь готов был сражаться и рисковать.

Сервантес поступил в полк, где служил прежде и под знамёна которого встал его брат Родриго, выкупленный из плена раньше. Несколько лет братья плечом к плечу сражались в Португалии и на Азорских островах, как в прежние времена, помогая во всём друг другу. Оба вновь прославились благодаря своей храбрости и рыцарскому благородству.

Во время зимнего отдыха в Лиссабоне – «на зимних квартирах» как говорили в армии того времени – Мигель Сервантес, верный своей привычке, много читал, а так же писал сам. Именно в Португалии он закончил роман «Галатея». Книга получилась так себе – сам автор впоследствии посмеивался над этим своим творением.

Однако удачный или нет, роман помог Сервантесу сделать ещё один шаг на пути к настоящему мастерству. Ведь даже у самого прилежного ученика не всё получается с первой попытки. Но если он умеет работать над своими ошибками, то они – ошибки – только идут ему на пользу.

Годы шли, постепенно старые раны всё чаще начали давать о себе знать. Мигель Сервантес, как и его брат Родриго, не слишком продвинулся по воинской службе, хотя уважение и славу он заслужил. Богатства он тоже не нажил. А о будущем следовало настоятельно подумать: отец умер, и кормить семью, оставшуюся без гроша после выкупа, уплаченного туркам, больше было некому.

И вот Сервантес подаёт в отставку, надеясь заработать хоть какие-то деньги на гражданской службе. К тому же в 1584 году Сервантес женился, а женатому человеку совсем уж не пристало мотаться по дальним краям в поисках приключений.

Честность и доверчивость, которые так привлекали друзей Сервантеса, не дали ему сколотить капитал. Одно время бывший солдат занимался тем, что закупал провиант для испанского военного флота. Другой бы на этой должности озолотился. Уж очень много открывалось здесь возможностей для воровства. Но Сервантесу даже и в голову не приходило поступить подобным образом.

В результате… герой войны оказался в тюрьме! Это произошло после того, как один из помощников, который как раз честностью не отличался, обманул его, присвоив себе государственные деньги. Украденная сумма оказалась невелика, но Сервантес всё равно не мог вернуть её, потому что был по-прежнему беден.

Помните, что говорил Сервантес о тюремном заключении? Что писателю оно очень помогает сосредоточиться на работе. Снова оказавшись за решёткой – на этот раз под надзором своих соотечественников, а не врагов, Сервантес начал создавать своего «Дона Кихота».

Сначала автор хотел выставить в самом смешном свете напыщенных, витающих в облаках «благородных рыцарей» из модных тогда в Испании романов. Рыцарей бесстрашных, но не слишком умных. Рыцарей, готовых сражаться не щадя своей жизни, но не ради защиты обиженных, а исключительно во имя славы. И, смеясь над ними, он смеялся и над собой тоже – таким, каким был он в юности. Тот, молодой Сервантес хотел всех поразить своей храбростью.

Старый солдат Сервантес по прозвищу «Однорукий» (так его окрестили в турецком плену) понимал, что истинной славы заслуживает не просто смельчак, а лишь тот, кто сражается за правое дело.

Но постепенно у читателей пропадает желание потешаться над Дон Кихотом Ламанчским, Рыцарем Печального Образа. Да, пусть он постоянно попадает в дурацкое положение, то принимая ветряные мельницы за великанов, то насильно спасая тех, кто ни в каком спасении не нуждается. И всё же его мужество и мечты о рыцарской доблести вскоре начинают вызывать сочувствие. Особенно на фоне жестокости, подлости и продажности, которые окружают главного героя.

Первая часть «Дон Кихота» наконец-то принесла автору известность – пусть не слишком широкую. И деньги – не слишком большие, однако они позволили выбраться из нищеты. Особенно, после того, как в свет вышло продолжение романа.

Некоторые пьесы и рассказы Сервантеса, написанные до и после «Дона Кихота», тоже нравились публике, однако популярность их не идёт ни в какое сравнение с восторгом, который вызвала история похождения незадачливого идальго из Ламанча.

Достаточно сказать, что один из писак, некий Алонсо Фернандес де Авельянеда решил воспользоваться моментом и быстренько накропал своё «продолжение» истории Дон Кихота. Сервантес, который как раз сам работал в это время над вторым томом романа, был возмущён.

Однако вызывать на поединок нахала посчитал ниже своего достоинства. Хотя в молодости слыл задирой и даже был осуждён испанскими властями за дуэли. Теперь же, став старше и мудрее, он предпочёл сокрушить врага с помощью пера, а не шпаги. Что ему с блеском удалось: едва была напечатана вторая часть похождений Дон Кихота, книжонка Авельянеды была забыта. В наши дни, если кто и читал её, так это исключительно историки литературы. Да и то лишь потому, что этот фальшивый Дон Кихот всё же как-то связан с подлинным.

Сервантес закончил свои скитания в маленьком доме в Эскивиасе, который составлял почти всё приданное его жены Каталины де Паласиос. Здесь он дописал «Дон Кихота», здесь завершил последний рыцарский роман «Персилес и Сихизмунда». Здесь он и покинул наш мир. Повидав в избытке сражения, опасности и лишения, Мигель де Сервантес Сааведра умер в своей постели.

Судьба подстраивала Сервантесу множество каверз при жизни, которые он мужественно преодолевал. Попыталась она отыграться на нём и после смерти: долгое время могила автора «Дон Кихота» считалась потерянной.

На надгробной плите даже не вырезали имени того, кто покоился под ней. Однако и на этот раз Сервантесу удалось победить: когда его слава облетела весь мир, могилу отыскали. А в 1835 в Мадриде ему поставили памятник. Первый из многих.

Есть в столице Испании и монумент, увековечивший его знаменитых героев: Дон Кихот, в старинных латах, верхом на тощем коне, и его верный оруженосец Санчо Панса, оседлавший ослика, скачут вперёд, навстречу новым приключениям. Которые никогда не закончатся, пока роман Сервантеса будут читать и перечитывать.

Юрий Грузин, кандидат филологических наук

---

Давайте вспомним несколько высказываний из богатого литературного наследия Мигеля де Сервантеса Сааведры.

• Делать добро дуракам – всё равно, что подливать воду в море.
• История – сокровищница наших деяний, свидетельница прошлого, пример и поучение для настоящего, предостережение для будущего.
• Лживых историков следовало бы казнить, как фальшивомонетчиков.
• Честность — лучшая политика.
• Бывают люди, которым знание латыни не мешает всё-таки быть ослами.
• Добрые деяния никогда не следует откладывать: всякая проволочка неблагоразумна и часто опасна.
• Собственная похвала унижает человека.
• Затравленный и прижатый к стенке кот превращается в тигра.
• Говорить, не думая, – всё равно, что стрелять, не целясь.
• Правда иной раз гнётся, но никогда не ломается и всплывает поверх лжи, как масло поверх воды.
• Многословие обычно порождает скуку.
• Ничто не обходится нам так дёшево и не ценится так дорого, как вежливость.
• Великие люди способны на великую доброту.