Беседа писателя и киносценариста Андрея ДМИТРУКА с заместителем директора ННЦ «Институт земледелия Национальной академии аграрных наук», доктором сельскохозяйственных наук, членом-корреспондентом НААН Николаем ТКАЧЕНКО.

ДМИТРУК. Николай Адамович, насколько я понимаю, в условиях, когда земля становится частной собственностью, каждый владелец земли, прежде всего, будет пытаться получить от неё наибольший возможный доход. И немало найдётся таких, кто станет это делать любыми средствами... Можно ли как-то ограничить аппетиты новых плантаторов, заставить этих людей беречь наше природное богатство, не истощать почву, не разрушать окружающую природу?

ТКАЧЕНКО. Это, действительно, очень важный вопрос, учитывая то, какую роль в нашей стране играет состояние земли. Согласно Конституции Украины, именно она – основное национальное богатство, которое находится под особой охраной государства. Сельскохозяйственные угодья составляют более семи десятых сухопутной площади нашей страны, их роль в жизни государства сверхважная; но не надо забывать и о том, что земля – сложная, почти живая структура и требует не только эксплуатации, но и бережного отношения.

Сейчас, в условиях широкомасштабной земельной реформы, происходят значительные преобразования. Меняются организационно-правовые формы собственности на землю, обновляются производство и управление. И этот процесс связан с большими тревогами. Могут не осуществиться ранее разработанные и внедрённые проекты землеустройства, предусматривавшие ведение научно-обоснованных севооборотов[1], благоустройство сельскохозяйственных угодий, повышение плодородия почв.

Видим почти повсеместное пренебрежение научно обоснованными мерами охраны земель. Увеличивается антропогенное воздействие на сельскохозяйственные площади, сокращаются объёмы мелиоративных и культуртехнических работ. Нарушения системы земледелия уже привели к общему снижению плодородия почв, к их истощению, засолению, заболачиванию, а также к активизации эрозионных и других опасных процессов.

Надо отдать должное: в Украине принята довольно мощная законодательная база, регламентирующая вопросы рационального использования и охраны сельскохозяйственных угодий. Это Земельный Кодекс, закон «О землеустройстве», закон «Об охране земель», ряд постановлений КМУ. Однако в большинстве случаев основные положения этих законодательных актов остаются только на бумаге. Отсутствует действенный государственный контроль за соблюдением нормативов земельного законодательства.

За последние годы почти полностью прекращено государственное финансирование мероприятий по охране земель, повышению их плодородия.

Практически игнорируется главный инструмент сохранения полноценных почв – система севооборотов. Из-за этого разрушаются и аграрные, и природные ландшафты, страдает их экологическое состояние. А дело в том, что для сельскохозяйственных производителей соблюдение этой системы – не является обязательным! Владельцы участков в большинстве своём отказываются от разработки и внедрения проектов севооборота. Учитывая конъюнктуру современного рынка, они направляют свою деятельность на земле в сторону углубления специализации, а именно – на выращивание ограниченного количества высоколиквидных культур. Попросту говоря, более коммерчески выгодных... От этой практики – опять-таки, падает плодородие почвы; из неё выносятся питательные элементы. Ухудшается фитосанитарное состояние посевов, то есть поля засоряются посторонними растениями.

Очевидно, причины такого положения вещей следует искать не только в «правовом нигилизме» агробизнеса, жадности новых «плантаторов» («всё и сразу»), но и в том, что нормативно-правовая база землеустройства всё же во многом несовершенна. Пока воплощение передовых проектов – это достаточно большое финансовое и организационное испытание для производителей... Закон не успевает за требованиями времени!

Однако мы надеемся на лучшее. Отдел сельскохозяйственного землепользования и защиты почв от эрозии ННЦ «Институт земледелия НААН» принимает активное участие в пропаганде необходимости севооборотов, активно разрабатывает такие проекты для хозяйств. Мы готовы и в дальнейшем прилагать все усилия для рационального использования и тщательной охраны земельных ресурсов. Уверен, сегодня без научной поддержки земледельцев – не сберечь и не повысить плодородия почв, тем более, при условии сохранения природных связей. Наш институт готов предоставлять такие услуги всем, кто работает на украинской земле.

ДМИТРУК. Мне приходилось читать, что в Украине всё севернее продвигается граница пылевых бурь, и причиной этому – слишком большая, практически неограниченная распашка плодородных земель. Между тем как в некоторых других странах существуют нетронутые земельные фонды, их размеры достаточно велики. Что можно сделать для того, чтобы остановить процесс превращения лучших на Земле украинских чернозёмов в чёрную пыль?

ТКАЧЕНКО. Действительно, такая проблема существует, и её очень непросто решить. Она касается не только Украины. Существует обоснованный прогноз, что в результате изменений климата и активного землепользования эрозия обрабатываемых почв станет постоянно увеличиваться. Если не изменится сельскохозяйственная практика и не будут приняты меры для прекращения глобального потепления, – ежегодно будет дополнительно теряться более 28 миллиардов метрических тонн почвы.

Самыми опасными для плодородия действительно являются пылевые (или «чёрные») бури, которыми охватываются территории в сотни квадратных километров. На территории Украины такие бури начали фиксировать с начала XIX века, когда, постепенным переводом пастбищ в пашню, стали осваиваться степные земли. В настоящее время, когда распашка территории достигла максимального уровня, площадь потенциально опасных, по ветровой эрозии (дефляции), сельскохозяйственных угодий в Украине оценивается примерно в 20 миллионов гектаров, в том числе площадь пашни – 16–18 миллионов.

Наиболее катастрофическая пылевая буря нашего века, произошедшая 23–24 марта 2007 года, свирепствовала на значительной части Одесской области, на всей территории Николаевской, Херсонской, Запорожской областей, на севере Республики Крым, в южных районах Кировоградской и Днепропетровской и западных районах Донецкой областей. Общая территория, пострадавшая от этого бедствия, составила около 125 тысяч квадратных километров, что составляет около пятой части всей площади Украины, или половины степной зоны. По разным оценкам учёных, потери почвы за два дня составили от 50 до 400 тысяч гектаров!

Вообще, снижение урожайности от пылевой бури может составлять и 10, и 30 процентов. К тому же, ещё много лет будут проявляться последействия этого грозного явления: ведь невозможно сразу восстановить снесённую часть почвы. Водную и ветровую эрозии называют «тихим» кризисом планеты; но, если водную эрозию мы ещё можем прогнозировать, то ветровая, как правило, стихийная. Потери питательных веществ из почвы в результате урагана возможно только частично компенсировать внесением минеральных и органических удобрений. Наконец, пыльные бури уменьшают толщину плодородного слоя почвы...

Что же можно сделать против этих разрушительных проявлений природы? Наука даёт ряд рекомендаций. Среди них: различные подходы к использованию земель в зависимости от местных природных условий; рациональное размещение угодий разного назначения; применение продуманных севооборотов, в том числе специальных – почвозащитных; широкие мероприятия по мелиорации и размещению лесозащитных полос; уменьшение степени сельскохозяйственного освоения территории, вплоть до консервации части земель, сохранения их для будущих поколений; внедрение системы агротехнических мероприятий против дефляции, повышение плодородия разрушенных почв.

Делается ли что-либо из перечисленного в нашей стране? Скажу откровенно: сегодня за борьбу с пылевыми бурями, за степень ветровой эрозии – спросить некого. Нет должностных лиц, ответственных за избыточную распашку земель, за создание противоэрозионных лесополос. Кстати, последние, если и существуют, то находятся в запущенном состоянии...

Наука давно внесла предложение уменьшить распашку пашни на 6–10 миллионов гектаров, и до сих пор никто на это не решился. Ранее этим должно было заниматься Министерство агрополитики... но, честно говоря, далеко не всегда занималось. А сегодня – землепользователи вообще самостоятельно решают эти вопросы. Уверен, аграрии в одиночку с такой проблемой не справятся, нужно, чтобы, как следует, подключилось государство.

Надежду даёт разве что тот факт, что борьбой против ветровой эрозии занимаются у нас некоторые международные организации. «Чёрные» бури – нередкое явление в засушливых регионах степной и лесостепной зон Украины. Особенно опасны песчаные бури на Херсонщине, которые способны вообще уничтожить посевы. Поэтому уже два года в этих регионах работает проект «Интегрированное управление природными ресурсами на деградированных ландшафтах степной и лесостепной зон Украины». Он реализуется Продовольственной и сельскохозяйственной организацией ООН (ФАО) при финансовой поддержке Глобального экологического фонда (ГЭФ).

Одни из основных частей проекта – это расширение приёмов защиты почвы и работа с лесополосами. Заработала Полевая школа фермера, призванная распространять среди аграрного сообщества практические и теоретические знания по применению почвозащитных технологий.

В прошлом году был проведён ряд практических однодневных тренингов, посвящённых рассмотрению всех сезонных полевых работ, от начала весенней посевной до уборки урожая. Такие тренинги состоялись в хозяйствах степной и лесостепной зон Украины, в частности, в Херсонской, Николаевской, Харьковской и Киевской областях.

Об этом сообщает официальный сайт ФАО. Но, безусловно, мало что изменится в стратегии борьбы с разрушением почв без централизованной помощи, без заинтересованности правительства.

ДМИТРУК. С болью читаем о непрерывной вырубке вековых лесов в Карпатах. «Рыцари прибыли» готовы свести их на нет, чтобы покупатели на Западе могли приобрести модную мебель из цельной древесины. Какой, в условиях свободной торговли землёй, может стать судьба и этих, и вообще всех украинских лесов? Не пришло ли время объявлять лесные массивы национальной ценностью, предоставлять им статус заповедных территорий?

ТКАЧЕНКО. На международном уровне этот вопрос уже решается. В документах Конференции ООН по окружающей среде и развитию (Рио-де-Жанейро, 1992) важное место отведено экологическому значению лесов в современном обществе. Лесные экосистемы рассматриваются, прежде всего, как главный компонент биосферы, способный стабилизировать и восстанавливать её природное равновесие.

Лесопользование и воспроизводство лесов в Украине – проблемы большого государственного значения! Учёные установили: благодаря влиянию лесов выпадает на треть больше осадков; на пятую часть увеличивается суммарный речной сток – а это имеет решающее значение для степной природной зоны, с её вечной нехваткой воды. Леса на 14–35 процентов увеличивают урожайность сельскохозяйственных культур, уменьшают загрязнение почв и грунтовых вод; в немалой степени предотвращают эрозию земли, деградацию её покрова.

Много ли у нас лесов сегодня?

Скажу так: три-четыре века назад лесистость Украины была значительно больше и достигала четырёх десятых территории. Но... только в течение XVIII–XIX веков площадь лесов, вследствие интенсивного их уничтожения, уменьшилась почти на треть. Я уже не говорю о прошлом веке...

Средняя лесистость Украины, по состоянию на начало этого года, составляет 15,9 процента площади. Эта величина изменяется от 42 процентов в Карпатах до 5,3 в Степи. К сожалению, это – один из самых низких показателей лесистости в Европе!

По сравнению со среднеевропейским показателям, в нашем государстве уровень обеспечения лесом является одним из самых низких – на одного жителя приходится около двух десятых гектара лесов. Наряду с Великобританией, Нидерландами, Испанией, Италией – Украина теперь относится к странам лесного дефицита.

Конечно, у нас разрабатываются проекты, которые должны исправить это досадное положение. Речь идёт о восстановлении лесов, о насаждениях, останавливающих деградацию почв, загрязнение и обмеление рек, опустынивание земель; в общем, об устойчивом развитии лесного хозяйства в условиях изменения климата и антропогенного давления.

Кстати, от лесов огромная польза ещё в одном отношении. Они – мощный аккумулятор углерода, что существенно уменьшает негативные последствия парникового эффекта. Проведённые расчёты показали, что при создании новых лесов, в соответствии с Государственной целевой программой «Леса Украины», они ежегодно будут накапливать около 20 миллионов тонн углерода!

Наука доказала: для достижения необходимого уровня лесистости в государстве необходимо дополнительно создавать не менее 2,5 миллионов гектаров насаждений деревьев. При этом важно не нарушать существующие луговые и болотные группировки, естественную целостность экосистем, то есть мира животных, растений и микроорганизмов.

Но пока – не много делается в плане реализации этих добрых замыслов...

Скажем, большое беспокойство вызывает состояние защитных лесополос, общая площадь которых неустанно уменьшается. Сейчас практически отсутствуют и надлежащий государственный контроль над их сохранностью, и соответствующие нормативно-правовые механизмы по их содержанию.

Нет также нормативной базы по переходу лесохозяйствования на водосборно-ландшафтные принципы. Ведь лес – крупнейший в природе собиратель и распределитель воды! В рекомендациях IX Всемирного лесного конгресса (Мехико, 1985) впервые было признано, что первичной единицей ведения лесного хозяйства является элементарный водозабор[2]. Эта идея тесно переплетается с принципами устойчивого развития лесного хозяйства. А у нас – отсутствуют официальные нормы минимальной площади водозабора, как хозяйственной единицы!..

Итак, время требует немедленной разработки новых основ экологического лесопользования, которые бы учитывали необходимость разнопланового и целевого использования лесов, увеличения их площадей, повышения устойчивости, усиления защитных функций, а также активного внедрения международных принципов устойчивого управления лесами.

ДМИТРУК. В своё время, ещё лет сорок назад, в средствах массовой информации нередко выходили материалы об альтернативных средствах вспашки – сохраняющих неповреждённой структуру почв. В частности, на киностудии «Киевнаучфильм», где я работал, в одном фильме был эпизод, посвящённый безотвальному методу. Помню, как меня поразила форма новых лемехов: они были похожи на маленькие реактивные самолетики... Имел ли развитие этот, давно известный метод? Широко ли он применяется сейчас?

 

ТКАЧЕНКО. Нет, конечно, этот метод не забыт. Это – способ замены традиционной вспашки в системе почвозащитного земледелия; механическая обработка почвы без вращения и перемещения её отдельных слоёв по вертикали. В зависимости от заданной глубины, для такой обработки используют упомянутые вами плоскорезы различных модификаций или с несколько отличной технологичностью: плуги без полок, чизели-глубокоразрыхлители[3] и тому подобное.

Именно в тот период получило широкое распространение развитие теории и практического опыта, связанных с необходимостью повышения противоэрозионной устойчивости почв, восстановления их плодородия.

Следует отметить, что проблема остро встала после катастрофической пылевой бури на юге страны зимой 1969 года.

Но сейчас технологии с применением плоскорезного рыхления почвы уходят в прошлое. Дело в том, что орудия основной обработки со слишком широкими (90–150 сантиметров) рабочими органами, при высоком удельном сопротивлении грунтов, требуют больших энергозатрат, дополнительных операций – для крошения глыб, заделки удобрений, прежде всего органических, и приведения поля к посевной готовности.

Сейчас происходит объективное замещение громоздких плоскорезов на прогрессивные типы тяжёлых культиваторов и чизель-глубокоразрыхлителей.

Сегодня, с учётом социально-экономических условий, в Украине сформировались и распространяются зональные дифференцированные (комбинированные, адаптивные) системы обработки почвы.

По своей сути и функциональности это своеобразные технологические «гибриды» мероприятий и элементов современной, безвредной для земель «no-till-технологии»[4]. Такие меры уже доказали немалую эффективность «нулевой» обработки. Современная наука доказывает возможность сокращения целого ряда агромероприятий, а это также способствует сохранению наших земельных богатств.

ДМИТРУК. С детства мы слышали и читали о таком приёме улучшения земельных угодий, как массовое осушение болот. Затем в прессе стали появляться материалы на эту же тему, но проникнутые тревогой. Мол, тотально уничтожая болота, мы можем спровоцировать засуху...

ТКАЧЕНКО. Всё совсем не так просто. Коснёмся сначала отрицательной стороны. Переувлажнённые и заболоченные земли в Украине занимают миллионы гектаров. В отдельных регионах, в частности, в Полесье, доля подобных угодий достигает 70–80 процентов. Это – немалые потери возможных урожаев...

Заболоченность Полесской зоны всегда задерживала экономическое развитие региона и была преградой для социальных преобразований. К тому же, через эту зону проходили важные торговые и стратегические военные пути. Все эти факторы требовали обратить внимание на осушительные мероприятия.

Их необходимость люди осознавали ещё в глубокой древности: археологические раскопки обнаружили следы мелиоративных работ тысячелетнего возраста!..

В XIX веке, в результате значительного роста населения, правительственные органы и общественные организации положили начало систематическим осушительным работам.

Система ведения земледелия в рыночных условиях, современное экологическое, энергетическое и экономическое положение Украины ставят новые требования к эффективному использованию осушаемых земель. Но при этом учёные не забывают о сохранении устоявшихся связей природы! Разработаны так называемые адаптивно-ландшафтные системы земледелия, – проекты, включающие обновление природных механизмов саморегуляции.

Старые принципы зональности, жёсткого планирования структуры посевных площадей, укрупнение полей с выравниванием их границ – должны быть заменены на современную практику, которая предусматривает оптимизацию отношений между различными угодьями (лес, луга, пастбища, водоёмы, рекреационные[5] и пахотные земли) на основе природоохранных критериев. Здесь и рациональное размещение производства и ґрунтоводоохранные мероприятия, и создание заповедных, рекреационных, санитарно-гигиенических зон, и оптимизация размещения полей и дорог...

По данным науки, в структуре посевных площадей на осушаемых землях, в связи с их специфическими особенностями, более 80 процентов можно отводить кормовым культурам, в том числе многолетним травосмесям. Но... кроме упомянутых территорий, в зоне избыточного увлажнения находится около шести миллионов гектаров естественных угодий. Что с ними делать, осушать «тотально»? Ни в коем случае! Это огромное пространство подходит для разведения многолетних травостоев. Вместе, наши гумидные[6] зоны могут обеспечить кормами более 20 миллионов голов крупного рогатого скота... При том, что в Украине в настоящее время насчитывается не более 6–7 миллионов голов. Но мы надеемся на будущее...

Ещё один безусловный позитив. На влажных землях растут огромные массы кормовой продукции, созданной не нами, а самой природой! Это – растительность лугов, водно-болотных угодий. Современное состояние науки позволяет сделать уклон в направлении их активного использования... но – с наибольшим возможным сохранением природных условий! Сводя к минимуму обработку почвы, можно приспособить такие зоны для производства мясо-молочной продукции, кожи, шерсти – то есть, для разведения крупного рогатого скота, овцеводства, козоводства, коневодства, оленеводства и др., словом, для деятельности, при которой обработка почвы будет сведена к минимуму.

Вторым важным направлением может стать выращивание на влажных землях плодоягодных – клюквы, черники, ежевики и других, – а также лекарственных культур.

Ещё одной формой использования слишком влажных земель должно быть расширение существующих и создание новых природных и биосферных заповедников, заказников. С этой целью необходимо провести инвентаризацию и паспортизацию всех водно-болотных угодий. После их всесторонней оценки (мелиоративной, хозяйственной, экологической и др.), часть осушаемых земель надо будет изъять из сельскохозяйственного пользования и предоставить им статус охраняемых.

В эту категорию следует включить подтопленные и чрезмерно переувлажнённые осушаемые земли, площади с интенсивной ветровой и водной эрозией, а также площади, подверженные повторному заболачиванию, заросшие лесными культурами, горелые торфяники и др.

Думаем и о создании, на тех же влажных землях, водохозяйственных объектов различного назначения, например, зарыбленных прудов – вместе с рекреационными, туристическими зонами и охотничьими угодьями.

Если уже вспомнили о торфяниках, то немного остановимся на них. Традиционным является их использование для промышленного получения торфа: на топливо, строительный материал, удобрения, для нужд медицины, изготовления корма для животных, грунтовых субстратов и т.п. Сегодня больше всего беспокоит массовая добыча торфа на топливо: не забудем, что слои этого вещества накапливаются со скоростью, меньшей, чем один миллиметр в год... Итак, топливное назначение торфа даёт положительный эффект, но кратковременный и одноразовый.

По сути, оно является абсолютным злом перед современным и будущим поколениями – и должно быть запрещено, по крайней мере, ограничено законом. Применение низинного торфа для топлива может происходить только в небольших объёмах, в отдельных районах, скажем, Полесья; а добыча его на удобрение – только при строительстве водохранилищ, очистке рек, каналов и других проектов, необходимых для жизнедеятельности общин.

В то же время использование осушаемых торфяников для выращивания сельскохозяйственных культур или для других природоохранных целей может длиться много лет.

Не забудем, что в перспективе использования влажных земель есть и такая сторона, как производство биотоплива, то есть такого, которое добывают из растительной массы. Биотопливо, как важная часть альтернативной энергетики, уменьшает зависимость страны от добычи и импорта ископаемых топлив. Выращивание сельскохозяйственных культур для энергетических целей отличается от традиционных технологий тем, что основной задачей является получение максимального количества биомассы; качество продукции при этом не имеет такого значения, как, например, при производстве продуктов питания и кормов.

А специфические условия осушаемых почв, которые хорошо обеспечены влагой и азотом, как раз и позволяют растениям накапливать очень мощную биомассу!

Ранее в восьми десятых общей площади осушаемых земель занимали корма, и в связи со значительным сокращением животноводства потребность в них резко уменьшилось. Поэтому целесообразнее выращивать на бывших болотах энергетические культуры для получения твёрдого, жидкого или газообразного биотоплива, биоэтанола. Однако, научные исследования в этом направлении почти не ведутся...

Расчёты показывают: один гектар плантаций энергетических культур, выращенных на осушаемых торфяниках, может обеспечить круглогодично до 30 тонн условного топлива. Это в разы больше, чем может дать гектар масличных растений!

Проведенные нами исследования на осушаемых землях Панфильской опытной станции Института (Яготинский район Киевской области) показали, что выращивание определённых видов ивы и других многолетних культур (мискантуса, топинамбура, сильфии пронизанолистовой) на осушаемых торфяниках, с очень малыми затратами на уход, обеспечивает ежегодное получение абсолютно сухой массы в 23,1–29,2 тонны на гектар. Если перевести эти данные в количество энергии, которую можно извлечь из такого «урожая», то она составит до 499 гигаджоулей.

ДМИТРУК. А какой, по вашему мнению, в условиях превращения земли в товар может стать судьба таких сложных биосистем, как лесостепь и степь, поймы, бассейны рек, окружающая среда озёр? Что надо делать, чтобы всё это попадало под реальную защиту и не могло входить в активно используемые угодья без строгой научной экспертизы?

ТКАЧЕНКО. Действительно, сейчас подобные биосистемы особенно уязвимы и нуждаются в защите. Хорошо, что по этому поводу приняты соответствующие законы. Например, в статье 80 Водного кодекса Украины с целью охраны водности малых рек запрещается: изменять рельеф бассейна реки; разрушать русла пересыхающих рек, ручьи и водотоки; выпрямлять русла рек и углублять их дно ниже естественного уровня или перекрывать их без устройства водостоков, перепусков или акведуков; уменьшать естественный растительный покров и лесистость бассейна реки; распахивать пойменные земли и применять на них средства химизации; проводить осушительные мелиоративные работы на заболоченных участках и урочищах в верховьях рек; предоставлять земельные участки в поймах рек под любое строительство (кроме гидротехнических, гидрометрических и линейных сооружений), а также для садоводства и огородничества; осуществлять другие работы, которые могут негативно влиять или влияют на водность реки и качество воды в ней.

Однако на современном этапе развития хозяйства все вышеперечисленные запреты постоянно нарушаются... По установленным правилам, заботиться о сохранении водности наших водоёмов, охранять их от загрязнения и засорения должны сами водопользователи и землепользователи, чьи владения находятся рядом с водой. Вдоль рек, морей, вокруг озёр, водохранилищ и других водоёмов – должны быть установлены прибрежные защитные полосы, то есть, природоохранные территории с режимом ограниченной хозяйственной деятельности.

Для малых рек, ручьёв и ручейков, а также прудов площадью менее трёх гектаров такие полосы должны быть шириной не менее 25 метров. При крутизне склонов более трёх градусов минимальная ширина защитной полосы удваивается. Каждый сельский, поселковый, городской совет, районный и областной совет обязаны разрабатывать местные программы восстановления водных объектов и прилегающей территории.

ДМИТРУК. Спасибо, Николай Адамович, за содержательную беседу! И будем надеяться, что в нашей стране, с её щедрой природой и тысячелетними традициями земледелия, на всех уровнях будут решены вопросы сохранения и правильного использования нашего главного сокровища, плодородной земли.

---

[1] Севооборот – научно обоснованное чередование сельскохозяйственных культур (и пара) на полях и во времени; основная часть системы земледелия.
[2] Водозабор – часть земной поверхности, откуда происходит сток воды в реки или иную водную систему.
[3] Чизель – орудие для безотвального рыхления почвы, с помощью которого осуществляют неполное подрезание земельного пласта, без образования сплошного дна борозды.
[4] No-till-технология (от англ. «No till", не пахать) – современная модель обработки почвы, при которой она не обрабатывается традиционным механическим способом пахоты, а покрывается мульчей (измельчёнными остатками растительных культур).
[5] Рекреационные земли – предназначенные для организации туризма, физкультурно-оздоровительной и спортивной деятельности.
[6] Гумидная  зона – зона с избыточным увлажнением, то есть такая, где количество атмосферных осадков больше, чем их способность испаряться или просачиваться в почву.